ЧЁРТОВА ДЮЖИНА ВЛАДИМИРА ПЕТРОВА

ПЕТРОВ Владимир Николаевич
Родился 10 марта 1956 года в Иркутске. Полузащитник. Мастер спорта СССР (1974). Начал играть в 1966 году в Иркутске в детской команде «Вымпел», затем в детских командах «Локомотива» (Иркутск) – с 1969. Выступал за «Локомотив» (Иркутск) – 1973–1975 и 1977–1989, СКА (Хабаровск) – 1975–1977, «Лесохимик» (Усть-Илимск) – 1989/90, «Агрохим» (Березники) – 1990–1992. В чемпионатах СССР провёл 316 матчей, забил 57 мячей («Локомотив» – 274, 57; СКА – 42). В розыгрышах Кубка СССР – 39 матчей, 11 мячей (все – в составе «Локомотива»). Чемпион РСФСР (1981). Участник турнира на призы газеты «Советская Россия» (1986) в составе сборной РСФСР. Чемпион мира среди юниоров (1974).
Один из ведущих игроков «Локомотива» на протяжении многих лет. Отличался хорошей коньковой подготовкой, высокими бойцовскими качествами, умело подавал мяч с угловой отметки. Играя на месте бортового полузащитника, выполнял большой объём созидательной работы, снабжал партнёров своевременными передачами, особенно удачно взаимодействовал с В. Шаровым.
Живёт в Иркутске.

…С Володей Петровым мы разговариваем на одном языке. Потому что знаем друг друга сто лет. Ещё потому что сверстники – родились в один и тот же год, и нам не надо объяснять друг другу смысл каких-то архаичных понятий из середины шестидесятых. И, конечно, оттого, что есть у нас общий «крёстный» – Николай Григорьевич Ополев: Володя в своё время делал под его руководством первые шаги в хоккее с мячом, я, ещё студентом-практикантом, брал у легендарного детского тренера первые интервью. Правда, познакомились мы много позже, когда Петров уже был игроком основы «Локомотива», а я работал корреспондентом областной газеты. В любом случае, пройти мимо друг друга мы никак не могли.
Петровы жили в маленьком, всего-то в пару домов, переулке Атласова, что упирается в улицу Трудовую. Про своё детство он рассказывает незатейливо и по-мужски скупо: «В семье я был последышем – поздним ребёнком. Отцу стукнуло 50, маме – 40. Мама рано умерла, отцу, в силу возраста, заниматься со мной было не с руки, к тому же и богатырским здоровьем он не отличался. Так что меня воспитывала улица…». Что получилось бы из этого «воспитания», не будь рядом, всего-то в трёхстах метрах от дома, стадиона «Вымпел», Володя не знает. Вполне возможно, – ничего хорошего, потому что многие пацаны из их околотка – в районе улиц Зверева и Депутатской – примерным поведением себя никогда не обременяли, а истину чаще всего устанавливали с помощью кулаков. Впрочем, как такового стадиона «Вымпел» тогда ещё не было – был пятачок, на котором зимой заливали лёд, а летом играли в футбол. Там, возле пятачка, и собиралась местная ребятня – и покуривали, втихаря от взрослых, и хулиганили «помелкому». А ещё неподалёку было большое футбольное поле, которое мальчишки промеж собой называли «Горбатым» – покатое от середины к краям, оно весной высыхало первым в Иркутске, и сюда, случалось, приезжали потренироваться игроки «Ангары» Александра Петровича Веденеева. Словом, были у Вовки Петрова варианты, были…
Когда на «Вымпеле» оборудовали большое хоккейное поле и стали его заливать машиной, то сомнения разрешились сами собой – выбор был сделан в пользу плетёного мячика. Тем более что и приятели Петрова – Петька Трифонов и Витька Шаров, тоже записались в хоккей. Существовала тому ещё одна немаловажная, а, может, и главная причина: на «Вымпеле» работал дядя Коля – Николай Григорьевич Ополев, который среди всех окрестных пацанов пользовался репутацией непререкаемого авторитета.
– Сейчас, много лет спустя, я понимаю, что дядя Коля, наверное, не был большим специалистом в хоккее, – вспоминает Владимир Николаевич (и я с ним, конечно же, соглашаюсь). – Но тогда и не столь нужен был профессиональный тренер – нам, десятилетним, требовался воспитатель, который мог бы заменить и папку, и мамку, и деда. Которому можно было бы раскрыть наши мальчишеские секреты, высказать обиды, просто прийти в маленькую квартиру на улице Донской, чтобы попить чаю с сушками.
Николай Григорьевич действительно был для мальчишек почти что родным. Может, он и недодал им каких-то хоккейных премудростей из области тактики или техники, но зато научил работать (ещё неизвестно, от чего у пацанов больше мозолей было – от клюшек или от тяжёлых скребков, которыми чистили лёд перед тренировками!), ценить мужскую дружбу, не бояться боли и трудностей. Он был скуп на похвалу (старому фронтовику порой и впрямь было не до сантиментов), зато хлопотал о своих мальчишках без устали – то форму для них доставал, то клюшки в домоуправлении выпрашивал. «Ленинградскими играли, – вспоминает Петров, – по 3 рубля 20 копеек за штуку – по тем временам, совсем не дёшево!». Сам дядя Коля и возил своих мальчишек на «Плетёнку» – от районных соревнований до всесоюзных, никому не доверял.
Когда питомцам Ополева «стукнуло» по 12 лет, большой компанией, чуть ли не в полкоманды, они перебрались в детско-юношескую школу «Локомотив», под крыло к тренеру Будзинскому.
– Борис Иосифович «ставил» нам технику – показывал, как правильно орудовать клюшкой, чтоб была она в руках словно ложка за обеденным столом. А ещё он учил нас правильно кататься: посадка, осанка, скольжение и всё такое. Я уверен, что все, кто прошёл школу Будзинского, отличались неповторимой – изящной и лёгкой – манерой катания. – Петров смотрит на меня с некоторым даже вызовом: разве нет? Я не возражаю. – В начале каждой тренировки у нас проходила раскатка – минут так на двадцать. Господи, как же у нас после этих раскаток болели спины и ноги! Зато ни про одного из учеников Будзинского никто не мог сказать: он не умеет кататься (не бегать!) на коньках. Борис Иосифович вёл занятия в трёх группах и при этом успевал ещё работать на железной дороге – это я к тому, что нынешние тренеры, случается, жалуются: нагрузки большие…
Когда на «Локомотиве» закрыли хоккейную школу, почти все подопечные Будзинского перешли в Ново-Ленино, на стадион «Локомотив»-II, где стали заниматься у Михаила Хабибулина. Дела у Петрова пошли, что называется, с опережением графика: его даже включили с команду старших юношей (1953 года рождения) – с ней он выиграл «зону» в Красноярске и стал четвёртым на всесоюзном финале в Архангельске, где в матче за бронзовые медали наш «Локомотив» судьи «приговорили» в поединке с местным «Водником».
– Не знаю, почему в Иркутске никто и никогда не вспоминает про тренера Хабибулина, – искренне недоумевает Владимир Петров. – Наша команда в те годы дважды выигрывала в Мончегорске бронзовые медали первенства СССР среди юношей, он воспитал трёх чемпионов мира, восемь его учеников попали в высшую лигу – наверное, не каждый тренер может похвастать такими достижениями. Между прочим, это Хабибулин нашёл в Братске Валеру Чухлова и Женю Шестакова, а в Черемхово – Колю Максимова…
В 1974-м сразу трое наших парней – Владимир Петров, Валерий Чухлов и Николай Максимов вернулись из Швеции с «золотом» юношеского чемпионата мира. Интереса ради, стоит, пожалуй, покопаться в архивах – похоже, ни до того, ни после в сборной страны не случалось одновременно сразу трёх чемпионов мира из Приангарья! В Лужниках, на медкомиссии, которую наши хоккеисты проходили перед отъездом в Скандинавию, столичные врачи спрашивали: «А что это за город такой – Черемхово?» Эх, знали бы они, что это за город!..
Но – вернёмся снова в 1974-й. Итак, наша троица вернулась из Швеции, как говорится, со щитом. Петров и Чухлов, естественно, сразу же были прикомандированы к «Локомотиву», а Максимов решил продлить «мгновения счастья», уехав в Усть-Кут. Там, рассказывают, загулял не по-детски и даже медаль свою чемпионскую потерял. Впрочем, чаша сия, увы, не миновала ещё нескольких талантливых мастеров иркутского хоккея с мячом – как молодых, так и вкусивших народного признания, но это уже совсем другая история…
Первый взрослый сезон, 1974–1975, Владимиру Петрову пришлось проводить в «подполье» – в иркутском «Локомотиве», как могли, прятали 18-летнее дарование от призыва в армию. Нет, обороноспособность страны от отсутствия призывника Петрова, естественно, не пострадала бы, зато армейское спортивное руководство никак не хотело мириться с мыслью, что потенциальный солдатик защищает какой-то иной, а не армейский, клуб. В «Локомотиве», разумеется, тоже не хотели терять перспективного игрока. Так и играли – в кошки-мышки. В конце концов, в иркутский областной военкомат пришла депеша – «В соответствии с Законом… найти и откомандировать призывника Петрова Владимира Николаевича, 1956 года рождения, в распоряжение Спортивного Клуба Армии, г. Хабаровск». Ещё раньше воинским эшелоном из Братска на Дальний Восток отправились Чухлов и Шестаков. Петрова «выловили» под занавес весенней призывной кампании, вручили билет на самолёт и… здравствуйте, погоны!
– Свой вынужденный переход в СКА я воспринял с двойственными чувствами, – вспоминает Владимир Петров. – С одной стороны, уезжать из дома, из коллектива, в котором уже началось что-то получаться, конечно же, не хотелось. С другой, – интересно было попробовать свои силы в солидной команде, которая на тот момент выступала значительно сильнее нашего «Локомотива». Во всяком случае, постоянно боролась за медали чемпионата. Кроме того, мне доводилось слышать о тогдашнем наставнике армейцев – легендарном Анатолии Фролове, «Фроле», как его называли хабаровские болельщики.
Анатолий Иванович Фролов, личность для хабаровского хоккея весьма примечательная, если не сказать – знаковая, встретил новобранцев сдержанно. В команду на первое время определил только Петрова, хотя тому же Чухлову сказал: «Тебе бы, Валера, физики добавить, был бы второй Николай Дураков!». Кого трёхкратный чемпион мира и заслуженный мастер спорта разглядел в Петрове, остаётся только догадываться, но в «основу» молодой полузащитник стал попадать достаточно регулярно. А в феврале 1976-го ему даже «положили» от министерства обороны оклад в 144 рубля.
Что особенно поразило Владимира в работе тренера Фролова, так это индивидуальный подход к каждому игроку: Анатолий Иванович никогда не размахивал шашкой перед строем (то есть не демонстрировал армейских замашек перед командой), а доходчиво, терпеливо разъяснял игрокам, особенно молодым, их промахи и ошибки. Даже если для этого требовалось поочерёдно зайти в каждую комнату спортивной базы.
– Был у Фролова и такой воспитательный момент, – улыбается Петров. – На базе в Богдановке каждый четверг у нас значился банным днём. Выходим как-то из парилки, разомлевшие, а там «картина маслом» – на столе пивные кружки. Анатолий Иванович командует: «Старикам – по две, молодым – по одной…». Стою я, солдатик, и не знаю, как реагировать. В команде – четвёртый месяц, а ну как попаду под розыгрыш – попью пивка, и в вечный «наряд вне очереди»! А Иваныч, вроде бы, даже сердится: «Вы что, не слышали?! Лучше здесь выпейте, чем потом по углам прятаться!» Ну как такого человека подвести было?!
В мае 1977-го «дембеля» Петров и Чухлов вернулись в Иркутск, хотя обоих уговаривали остаться в Хабаровске, предлагали погоны прапорщиков. Сомневались, конечно, как без этого. Но уж слишком хотелось домой, к тому же руководство Восточно-Сибирской железной дороги приготовило для молодых хоккеистов двухкомнатные квартиры в новеньком микрорайоне Карл-Маркс-Штадт. Правда, Чухлов потом всё равно вернулся в Хабаровск, где и провёл свои лучшие годы.
Владимир Петров снова стал игроком «Локомотива» осенью 1977-го. В команде Виктора Елизарова подобралась тогда достаточно опытная и мастеровитая компания – Игорь Хандаев, Всеволод Белый, Геннадий Кондаков, Евгений и Анатолий Даниловы, Виктор Колесников, Вячеслав Говорков, Леонид Князьков. Мужики, что и говорить, серьёзные. Правда, и Петров вернулся из Хабаровска вовсе не вчерашним юниором, а вполне обстрелянным игроком «основы». Сначала играл правого бортовика, потом – центрального хава. При этом на любой позиции чувствовал себя более чем уверенно. Что характерно, 17-го номера «Локомотива» нельзя было ни с кем спутать – по элегантной манере катания с частым перебиранием конёчками (сам неоднократно видел в перерывах, как Володя бережно шлифовал камешком, казалось бы, и без того идеально заточенные лезвия!), по его низкой посадке и «зрячей» игре чувствовалась школа.
– Меня иногда болельщики с трибун «доставали» – куда, дескать, в обратную сторону поехал?! – Владимир Николаевич снисходительно улыбается. – А мне неинтересно было лбом в стену упираться: какой смысл в «закидушки» играть, отправляя мяч наобум вперёд, когда можно вернуться на свою половину, перегруппировать силы и развернуть атаку в другом направлении?! Приятно было играть, когда в середине поля рядом с тобой действовали Володя Корытин, Вадик Семёнов, Саша Шишкин – игроки хитрые, не ломовые.

19 января 1986 года. «Локомотив» – СКА (Свердловск) – 4:3.
Владимир Петров – автор двух забитых мячей в этом матче

Для игрока своего амплуа Петров отличался завидной результативностью: 57 мячей забил в чемпионатах Советского Союза, ещё 11 – в матчах на Кубок страны. В те годы ассистентов как-то не особо примечали – во всяком случае, голевые передачи в протокол не заносили. А уж результативных пасов на счету Петрова было, наверное, побольше, чем голов.
– Веришь ли, я всегда кайфовал, если с моей передачи забивали гол, – это он говорит мне сейчас. – Кто забивал, это уже другой вопрос, для меня, в принципе, не такой уж и важный. Случалось, Витька Шаров выговаривал: «Ты мне-то почему мячик не отдал?». А я ему: «Витя, да какая разница, кто ударит по воротам, – лишь бы забил!».
Кстати, над своим другом, Виктором Шаровым, Петров и подтрунивал чаще всего: «Витя, ты так ловко катаешься, так сильно бьёшь по воротам… Тебе бы ещё мою голову – из сборной бы не выводился!». Немногословный Шарик слушал записного балагура, улыбался и… исправно делал своё дело, заколачивая мячи в ворота соперников.
«Дитя улицы», Петров, между тем, никогда не отличался необоснованной жёсткостью или грубостью на поле: переиграть соперника всегда пытался за счёт техники и скорости – там ножками поработал, там клюшкой пошурудил: глядишь, а соперник уже без мяча. У него и штрафных минут набиралось обычно немного – гораздо меньше, чем у того же Миши Швецова или Сэма – Серёги Семёнова. «Ну, ты сравнил, разъясняет мне прописные хоккейные истины Володя. – Они – защитники! Если пропустили игрока по центру, остаётся только сносить его. А там – либо «пятак», либо пенальти с обязательным удалением. Они – спасатели, всегда на грани фола…».

Сергей Семёнов Владимиру Петрову: “Будем брать их слева!”

Он подробно раскладывает по полочкам функции того или иного игрока, а потом, словно перечёркивая сказанное, заявляет: «А играет-то всё равно коллектив – команда! Бывает, обрежет полузащитник неточной передачей своих партнёров, соперники убегут в отрыв и мяч забьют. Кто виноват? Конечно, я, центральный хав. Ошибётся защитник, «потеряет» нападающего, мы снова гол получаем. Чья вина? Разумеется, защитника. Про вратаря вообще молчу: выручил – нормально, пропустил – губитель! А форвард, которого партнёры выводят один на один с голкипером соперника, но тот не забивает и не забивает, – он что, не виноват? Получается, что нет – Фортуна отвернулась, говорят… Так вот, я всегда был против такой постановки вопроса. Случалось, и высказывал своё мнение вслух, не особо стесняясь в выражениях. А как же иначе?! Почему Мишка Швецов или Виталька Похоев должны бросаться под удары, в то время как судьбу матча можно решить у чужих ворот? То-то и оно…».
В «Локомотиве» Владимир Петров оттрубил 14 сезонов. Мог бы, наверное, перебраться в другие города – в тот же Хабаровск снова звали, в Свердловск приглашали, сильно хотели видеть в Кемерово. Да всё как-то не складывалось: то сам не решался покинуть родные пенаты, то руководство клуба смотрело на это с прищуром – куда, дескать, собрался, предатель? Разве не было такого, причём не только в Иркутске? Да было, конечно, сплошь и рядом: в конце семидесятых – начале восьмидесятых смена команды приравнивалась к измене Родине. Могли вдогонку и «отсутствием патриотизма» пригвоздить, и «снижением уровня мастерства» укорить. Раньше Петров, может быть, и кипел по этому поводу, сейчас относится ко всему философски. Хотя в своё время очень неприятно было слышать в адрес опытных игроков и его, в том числе: «Да они уже не хотят играть – только вредят команде!». Конечно же, не удержался я от вопроса, кого из хоккеистов его амплуа Владимир Петров мог бы записать себе в кумиры. Ну, или в образцы, если помягче. Он ответил, не задумываясь: всю полузащиту московского «Динамо». И ещё – свердловского СКА. И алма-атинского «Динамо» тоже. Потому что выдающихся игроков в советском хоккее с мячом было замечательно много. Он никого не копировал, просто старался от каждого «великого» брать хотя бы по чуть-чуть. Наверное, получилось…
– Иногда прокручиваю в голове всю свою спортивную карьеру, пытаюсь найти какой-то «пиковый» сезон. – Владимир Николаевич надолго задумывается. – Каждый из них по-своему памятный – это же не просто черточка между двумя датами – допустим, 1981–1982. Какой-то сезон удавался лучше, какой-то хуже – как правило, эти колебания совпадали с общекомандной амплитудой. Одно могу сказать определённо – халтурить себе не позволял. Иначе как бы смотрел в глаза болельщикам, которые узнавали на каждом шагу: город-то у нас маленький, одни только таксисты проходу бы не дали своими подначками. А «проколы» – они, конечно, случались. Вспоминаю финал первой лиги в Абакане («Локомотив», как ты помнишь, время от времени спускался «на лифте» по турнирной таблице!). Мы приехали туда расслабленными после вояжей в Могочу, Магдагачи и прочие хоккейные столицы первой лиги, где забивали по два десятка мячей. Тогда разыгрывались два билета в «вышку», на один претендовали мы, на другой – местные «Саяны», в которых работали «наши» Лазицкий и Князьков. Мы заняли второе место, запланированное повышение в классе получили, но осадок, как говорится, остался…
В 1989-м Владимир Петров закончил свои выступления в «Локомотиве». Два сезона играл у Евгения Выборова в «Агрохиме» – кстати, вместе со своим другом Виктором Шаровым. Может быть, поиграл бы ещё, да за пару лет до этого прозвучал ему тревожный звоночек: после тяжёлой травмы спины, полученной в Алма-Ате, стали отниматься руки.
Даже сидеть самостоятельно мог с трудом, не хватало сил держать чашку с чаем. На ноги его поставил Павел Васильевич Михалевский, а на коньки Петров уже встал сам – как будто всё начал сначала. Тогда и понял: пора заканчивать.

1986 год. Приз “Советской России”. Владимир Петров в форме сборной РСФСР

В 36 лет мастер спорта Советского Союза Владимир Петров начал новую жизнь. Имея диплом преподавателя физкультуры и не умея ничего, кроме как играть в хоккей. Преподаватели физкультуры перестроечной России были не нужны, зато нужны были «челноки», обувавшие и одевавшие в китайский ширпотреб две трети населения страны. Он попробовал себя и на этом поприще, свято следуя лозунгу, гласившему, что у нас любой труд в почёте. Через год понял: не его. Друзья из хоккейного прошлого звали в судейский корпус – это предложение Петров отверг сразу и окончательно. Полосатую судейскую «мантию» он не мог надеть по двум причинам: слишком много в своё время натерпелся от судей, и слишком много натерпелись они от капитана «Локомотива». Так и оказался в автомобильном бизнесе, в котором немало преуспел.

Я спросил Владимира Петрова, нет ли у него чувства неудовлетворённости – не доиграл, не досказал чего-то?
Он ответил прямо и безыскусно: «Наверное, я мог остаться в хоккее ещё на год-другой, глядишь, и пользу какую-нибудь принёс бы. Но лямку лидера уже бы не потянул. По-другому жить на льду не захотел. Подумывал о работе детского тренера, но в хоккейную школу не позвали. А сам напрашиваться не стал…».
…В поисковой системе компьютера я набрал: «Петров Владимир Николаевич, хоккей с мячом…». Искусственный интеллект выдал десяток статей на тему: «Петров Владимир Владимирович, двухкратный олимпийский чемпион по хоккею с шайбой…». Тогда я набрал телефонный номер одного старого болельщика, которого, честно говоря, не видел давным-давно, и попросил назвать состав «Локомотива» конца семидесятых. Он, даже не поинтересовавшись, зачем мне это нужно, стал диктовать: «Записывай – Петров, Швецов, Шаров, Семёнов…».
Как говорят в таких случаях мои коллеги-журналисты, комментарии излишни…

Михаил КЛИМОВ

Связанные страницы: Владимир Корытин, Сезон 1981/82