ПЕРПЕТУУМ-МАТИЕНКО

Владимир МатиенкоМАТИЕНКО Владимир Александрович
Родился 4 марта 1953 года в Иркутске. В 1976 году окончил металлургический факультет Иркутского политехнического института. С 1976 по 1978 год работал мастером на Иркутском заводе нерудных материалов. В 1978–1980 годы – инструктор, затем заведующий отделом Иркутского городского комитета ВЛКСМ. С 1980 по 1982 год – первый секретарь Октябрьского райкома ВЛКСМ г. Иркутска. С 1982 по 1985 год – первый секретарь Иркутского городского комитета ВЛКСМ. С 1985 по 1987 год – секретарь парткома 403-го завода гражданской авиации. В 1987 году избран на должность заместителя председателя Иркутского горисполкома, спустя некоторое время решением обкома партии направлен на работу в Иркутский областной комитет комсомола на должность первого секретаря, проработал в этой должности до 1989 года. В 1990–1991-е годы – заведующий отделом исполнительной и кадровой работы Иркутского облисполкома. С 1991 года – генеральный директор АО «Сибскана», с 1992 по 2002 год – президент хоккейного клуба «Сибскана». С 1997 по 1999 год – заместитель главы администрации Иркутской области. С 2000 года – издатель газет «Наша Сибскана» и «Байкальские вести», генеральный директор ООО «Издательство «Феникс».
С 2008 года по настоящее время – депутат Законодательного собрания Иркутской области. Член комитета по социально-культурному законодательству. Член комиссии по регламенту, депутатской этике, информационной политике и связям с общественными объединениями.
Проявил недюжинные организаторские способности, сумев не только сохранить в Иркутске команду высшей лиги, но и вывести её в число грандов отечественного хоккея с мячом. С его именем непосредственно связан значительный рост интереса к хоккею с мячом в Иркутской области. Член исполкома Федерации хоккея с мячом России, с 2005 года возглавляет Федерацию хоккея с мячом Иркутской области. Возглавлял исполнительные дирекции XVII Международного турнира на призы правительства России (2006), VI чемпионата мира по хоккею с мячом среди женских команд (2012), XXXIV чемпионата мира среди мужских команд (2014). Является одним из инициаторов проведения в Иркутске не только международных соревнований, но и ряда всероссийских и региональных турниров, в частности, Кубка губернатора Иркутской области. Отмечен благодарностью Президента Российской Федерации (1998), Почётным знаком ФХМР.
Живёт в Иркутске.

«Перпетуум-мобиле» – вечный двигатель – это про него, Владимира Александровича Матиенко. Политика, общественного деятеля, медиамагната. Оптимиста, заводилы и стойкого бойца. Человека удивительно спортивного, закалённого и амбициозного. 
Ну, пожалуй, хватит синонимов! Чтобы «препарировать» сложную, противоречивую, не укладывающуюся ни в одно прокрустово ложе личность Матиенко, потребуется, пожалуй, отдельная книга. Но наш сегодняшний рассказ – о хоккейной карьере Владимира Александровича, которая, по большому счёту, ничуть не уступает спортивным биографиям многих иркутских кудесников клюшки.

С Матиенко мы «пересекались» лет тридцать назад, ещё в пору комсомольской юности, которая сейчас, с высоты жизненной пирамиды, выглядит бесшабашной, романтичной и чертовски увлекательной. Я работал в областной молодёжной газете, Матиенко рулил Октябрьским райкомом комсомола. Что характерно, встречались мы обычно не на бюро или конференциях, а на стадионах, хоккейных кортах и в спортзалах: комсомольский вождь вёл себя в окружении спортивной детворы настолько уверенно и естественно, словно работал тренером или воспитателем, а не являлся представителем номенклатуры, замороченной на соцсоревновании, комсомольском зачёте или мероприятиях молодых гвардейцев пятилетки. Не изменял он своим привычкам, даже пересаживаясь из кресла в кресло, – сначала первого секретаря Иркутского горкома ВЛКСМ, а затем – первого в обкоме комсомола.
Любопытная деталь: многие комсомольские руководители 80-х были парнями спортивными и очень свойскими, что ли. Не все, конечно, – встречались и карикатурные персонажи, над которыми вдоволь поиздевались обличители чиновничества и бюрократии. Но большинство из райкомовских обитателей запросто могло, скинув пиджак и ненавистный (в самом деле!) галстук, засучив рукава белой рубашки, выйти на волейбольную площадку или встать к теннисному столу. Я вспоминаю, какие футбольные и волейбольные сражения устраивали мы на военно-спортивных сборах (а проводились они, между прочим, регулярно)! Александр Зеленский и Владимир Щербина, Владимир Матиенко и Василий Холодилов, Валерий Газарх и Сергей Дубровин, Владимир Сафронов и Валерий Соколов – на спортивных площадках забывалось, кто из них «ленинец», а кто – «кировец», кто – «октябрёнок», а кто – «куйбышевец» (так именовали друг друга представители разных райкомов Иркутска). Матиенко в тех спортивных баталиях был и самым энергичным, и самым горластым…
– Владимир Александрович, какая нелёгкая занесла тебя в начале девяностых в хоккей? – На «ты» мы общаемся с Матиенко с тех самых райкомовских времен и, что характерно, – без всяких поправок на должности (его, разумеется).
– Да кто ж его знает! Наверное, характер – активный, или, как говорили раньше, шебутной, – куда-то должен был меня занести. Моё детство прошло в Глазковском предместье, откуда, как известно, вышли многие иркутские хоккеисты – Лёня Князьков, Миша Швецов, Миша Никитин… Как и все мальчишки, летом я играл в футбол, зимой брал в руки клюшку. На перекрёстке улиц 3-я Железнодорожная и Румянцева мы замораживали водопроводную колонку – заливали себе хоккейный пятачок. В дни, когда играл «Локомотив», осаждали стадион «Труд»: лазали через забор – там, где сейчас находится южная трибуна с табло, – чтобы увидеть своих кумиров. Не стану утверждать, что с детства мечтал стать хоккеистом, – мне просто нравилось быть в гуще событий, среди шумной толпы своих сверстников, хотя я вполне мог попасть и в хоккейную, и в футбольную школу. Но учёба и общественные дела всё-таки перетянули: пошёл по комсомольской линии. Скажу честно: и в райкоме, и в горкоме, и в обкоме комсомола у меня порой складывалось полное ощущение того, что я работаю в спортивной организации. Люди старшего поколения не дадут солгать: детский и юношеский спорт крутились именно вокруг комсомола. «Кожаный мяч», «Золотая шайба», «Плетёный мяч», «Белая ладья», «Серебряные коньки», «Золотой мопед», «Чудо-шашки» – сегодняшним ребятишкам и не снилось такое разнообразие соревнований, что раньше проводились под нашей эгидой! Скажу безо всякого хвастовства: я лично знал многих детских тренеров, был в курсе их забот, одним из первых узнавал об успехах наших команд на всесоюзных соревнованиях.

Владимир Матиенко на открытии очередного сезона на стадионе «Рекорд»

Владимир Матиенко на открытии очередного сезона на стадионе «Рекорд»

– Но всё это – как говорится, по долгу службы…
– Не согласен! По зову души, как бы это громко ни звучало, – тоже. У меня всегда были хорошие помощники, которые справлялись с проведением любых городских или областных соревнований, но я хотел сам быть в курсе спортивных дел. Меня, например, никто не заставлял ходить на игры «Локомотива», но я старался не пропускать ни одного домашнего матча, потому что было интересно – смотреть игру, общаться с друзьями-приятелями, выплёскивать эмоции.
Когда в иркутский обком партии пришёл Василий Иванович Ситников, я работал в горкоме комсомола. Хоккей нас по-настоящему и познакомил. До Ситникова никто из первых лиц области на стадионе не появлялся. Рассказывали, он и раньше, в Кемерово, часто посещал матчи «Кузбасса», но никто не ожидал, что «сам» отправится смотреть хоккей уже на первый матч «Локомотива». В обкоме поднялся переполох: вся «свита», естественно, тут же записала себя в рьяные болельщики и ринулась на стадион.
Окунувшись в хоккей (а первый секретарь был человеком основательным и дотошным), Василий Иванович вскоре выдвинул идею провести в Иркутске Международный турнир по хоккею с мячом на приз газеты «Советская Россия» – так называемый малый чемпионат мира, за что, я убежден, наш город должен быть ему очень благодарен. На реконструкцию стадиона «Труд» бросили все силы: можно сказать, что вторую жизнь ему давали всем миром. Одних только комсомольских субботников на «Труде», «Динамо», «Локомотиве», гостинице «Интурист» мы провели несчётное множество. Василий Иванович понимал, что ремонт спортивных объектов – это лишь полдела: надо было «ремонтировать» и сам иркутский хоккей, который никогда не отличался стабильностью. Мы постоянно встречались с Ситниковым на матчах «Локомотива», обсуждали не только игру, но и многие составляющие хоккея. После нескольких таких бесед он и предложил мне курировать хоккей с мячом – не только как комсомольскому работнику, но и как руководителю областной федерации. Вот так я и оказался в самой гуще хоккейных событий.
– Но тогда ты, наверное, даже не подозревал, что это – ещё цветочки?
– Пожалуй. «Ягодки» начались в 1992-м году, когда Восточно-Сибирская железная дорога отказалась от хоккейной команды. В то время я был председателем областной федерации хоккея с мячом и руководителем Сибирско-Скандинавской лесной компании. Когда над «Локомотивом» нависла угроза расформирования, надо было срочно что-то решать: «скоропостижная смерть» команды привела бы к кончине всего хоккея с мячом в Иркутске – может быть, не моментальной, но всё-таки неизбежной. Сунулся туда-сюда, везде – одно и то же: денег нет, команду взять на содержание не можем. Обсудил ситуацию со своими скандинавскими партнёрами. Шведы, для которых хоккей с мячом если и не религия, то один из самых любимых видов спорта, согласились помочь. Наша компания взяла финансирование на себя.
Матиенко рассказывает об одном из самых ключевых моментов в истории иркутского хоккея спокойно и лаконично: «обсудили», «решили», «профинансировали». На самом деле всё было куда как драматичнее. Вспомним начало 90-х, когда на «перегоне» от СССР к России с промежуточной остановкой в СНГ все спешили «делать деньги», и наш «Локомотив» оказался даже не на запасном пути – в тупике. Тогда-то уж точно многим было не до спорта: исчезали команды, закрывались спортивные школы. Зарубежные бизнесмены не хотели рисковать, вкладывая свои деньги в российскую экономику, – про спорт и говорить нечего! Надо было найти для благополучных и стабильных шведов какие-то убедительные аргументы в пользу… иркутского хоккея. Матиенко нашёл. Я прекрасно помню день, когда Владимир Александрович собрал спортивных журналистов у себя в офисе, на Декабрьских событий, 65, и сказал без лишней патетики: «Мужики, помогайте!». Он имел в виду раскрутку команды.
Новое название команды – «Сибскана» (слово, понятно, произошло от слияния двух прилагательных – «сибирская» и «скандинавская») – иркутские болельщики встретили поначалу в штыки. «Сибскана» – что такое, кто такая? То ли дело: «Самый лучший коллектив – это наш «Локомотив»! Всё предельно понятно. Тогда ещё никто не мог предположить (скорее всего, даже сам Матиенко), что пройдёт всего лишь несколько лет, и многотысячный хор болельщиков будет неистово скандировать: «Сиб-ска-на!». Что про команду с диковинным для российского хоккея названием будут слагать стихи и песни, а стадион «Труд» станет собирать столько зрителей, сколько не собирают другие города, вместе взятые.
– И команда заиграла, не могла не заиграть, – вспоминает Владимир Александрович, как будто заново переживая события тех лет. – Сначала мы заняли четвёртое место, потом сорвались на 14-е, играя, по сути, одним и тем же составом. Я понял, что Олег Георгиевич Катин отдал команде всё, что мог. Нужны были свежие силы, новые идеи. Мне подсказали, что в «Кузбассе» работает толковый молодой тренер, только-только расставшийся с приставкой «играющий», – Сергей Лихачёв. Мы встретились, побеседовали и ударили по рукам.
Матиенко не был бы бизнесменом, если бы не умел считать деньги. Да и шведы не поняли бы своего сибирского партнёра, окажись проект под условным названием «Новый иркутский хоккей» убыточным. Но для того, чтобы не только поддерживать команду на плаву, но и зарабатывать деньги, необходим был полный стадион. И не от случая к случаю, а в каждом матче. «Сибскана» стала развиваться совершенно по-новому. Возьму на себя смелость утверждать, что до неё с болельщиками так не работал ни один клуб в стране – имеется в виду хоккей с мячом, разумеется.
– «Сибскана», в самом деле, стала значительным явлением в жизни Иркутска. Причём, событием не сиюминутным, не разовой акцией, не «взрывом» одного сезона, – в глазах Матиенко снова читается азарт – совсем как два десятка лет назад. – Нам удалось привлечь внимание к хоккею с мячом вообще, а не только к команде. «Сибскана» превратилась, в какой-то мере, в знамя. Тогда ещё не было в ходу модного сейчас слова «промоушн» – использовалось наше, до боли знакомое по советским временам, – «пропаганда». Так вот, пропаганда хоккея с мячом была на высшем уровне: газеты, радио, телевидение провели огромную работу. За два-три дня до очередного матча «Сибсканы» город жил предвкушением зрелища. Сувениры, клубные свитера, флаги, красочные афиши, ролики на телевидении – всё звало на хоккей. А когда команда под руководством Сергея Лихачёва стала показывать увлекательную, задорную и, что немаловажно, победную игру, то получился полный кайф.
– Глядя на сегодняшние хоккейные или футбольные матчи, где сотрудников охраны правопорядка порой больше, чем зрителей, я не перестаю удивляться: в годы «ударной пятилетки», когда стадион «Труд» регулярно собирал по 15–20 тысяч зрителей (а ведь было и за 30 на памятном полуфинале с «Водником»!), не было ни эксцессов, ни беспорядков…
– Ты знаешь, такой ауры, как на стадионе «Труд» во время матчей «Сибсканы», я нигде больше не встречал. Было удивительное чувство единения болельщиков: здесь забывали про статусы, профессии, национальности, возрастные различия – это, безо всякого преувеличения, называлось семьёй. На трибунах делились пирожками, чаем из термоса или чем-то покрепче. Сейчас в это трудно поверить – мата не было! Потому что примерно треть болельщиков составляли женщины и дети – зимой, заметь! Меня, если честно, очень обижает, когда кто-то говорит про болельщиков – толпа! Это не толпа – это народ, уж извини за высокопарность слога. А с народом надо уважительно обращаться. Везде – на работе, в магазине, на стадионе. На матчах «Сибсканы» не было злых людей: спроси любого болельщика, кому посчастливилось ходить на хоккей в те годы. Помнишь атмосферу всеобщего праздника, когда наша команда выигрывала (а дома она тогда практически не проигрывала)? Пару часов спустя после матча можно было встретить в скверике у драмтеатра множество людей, искренне радовавшихся за своих ребят. А «поющие» троллейбусы и автобусы, отходившие от остановки «Музкомедия», помнишь?
Конечно, я всё помню, Владимир Александрович. И «волну» помню, которую гнали болельщики по кольцу трибун, и победный салют в вечернем небе, и восхищённые глаза гостей Иркутска, впервые попавших на хоккей. А ещё припоминаю такой случай. Как-то хоккей на «Труде» совпал по времени с баскетболом во Дворце спорта. Темнокожий легионер «Шахтёра» Обри Ризз, спускаясь из зала в раздевалку, увидел в окно-витрину переполненные трибуны стадиона. Он припал к стеклу и долго рассматривал необычное зрелище, очевидно, прикидывая в уме, что есть загадочный русский характер. Слово «хоккей» он понимал, «бенди» – нет…
– В своё время «Сибскану» называли народной командой. Кто-то, наверное, думает, что это высокое звание (я говорю вполне серьёзно!) было связано с тем, что на хоккей ходило много народу. Доля истины в том, конечно, есть. Но главное заключалось в том, что команда была близка народу. На свои деньги мы построили в Иркутске и области 32 хоккейных корта! Подобрали обслуживающий персонал, помогли с тренерскими ставками, игроки «Сибсканы» были частыми гостями в хоккейных школах. Примета Иркутска конца 90-х – ватаги мальчишек с коньками и клюшками на остановках. Вот это была пропаганда – я и сейчас не стыжусь произносить слово, осмеянное многочисленными «обличителями» нашего времени.
– Но ты же не станешь отрицать, что использовал в своё время всенародную любовь к хоккею в качестве политического рычага?
– Конечно, нет! Лозунг, долгое время гулявший у нас в средствах массовой информации – «Спорт вне политики», – разумеется, не соответствовал действительности. Ты, как я понимаю, намекаешь на шумную выборную кампанию движения «Наш дом – Россия»? Да, приехать в Иркутск Виктора Степановича Черномырдина, тогдашнего премьер-министра правительства и лидера НДР, просил именно я. У меня была совершенно конкретная цель – построить в Иркутске с его помощью стадион с искусственным льдом. И Виктор Степанович, побывавший в Иркутске на хоккее, был, безо всякого преувеличения, потрясён. Он, умный мужик, тонкий политик, воочию увидел: вот она, национальная идея, здоровые силы, нормальные люди, которые не хотят ни наркомании, ни преступности, ни хворых наследников. Но, как ты помнишь, выборы НДР проиграл, а вскоре Черномырдина «ушли» и из правительства. Кто-то считал, что Матиенко, опираясь на хоккейный электорат, хочет сделать себе политическую карьеру. Отвечу, может быть, резко, но откровенно: если бы хотел – на рубеже девяностых-двухтысячных, – то непременно бы сделал. А ещё скажу: если бы спорт был вне политики, то я бы, наверное, до сих пор президентствовал в хоккейном клубе.

21 ноября 1999 года. Открытие хоккейного сезона.  Владимир Матиенко и гости – Виктор Черномырдин и Юрий Тен

21 ноября 1999 года. Открытие хоккейного сезона.
Владимир Матиенко и гости – Виктор Черномырдин и Юрий Тен

– Хорошо, пусть будет так. Но, помимо политических амбиций, у Владимира Александровича Матиенко была и реальная власть. Многие говорили: а что, дескать, Матиенко не продвигать хоккей с мячом – он же вице-губернатор?
– К тому времени, когда я стал вице-губернатором, «Сибскана» и так была на подъёме, так что никакой административный ресурс ей не требовался. Более того, моё пребывание на посту президента хоккейного клуба «Сисбкана» не укладывалось в стратегию губернатора, Бориса Александровича Говорина. Я вынужден был уйти из клуба. А вскоре сменилось и название команды. И сейчас, когда мы проводим соревнования на призы газеты «Наша Сибскана», я, ради интереса, спрашиваю мальчишек: «А что такое «Сибскана»? Поколение 10-летних пацанов не знает ни такого названия, ни команды, которая принесла иркутскому хоккею наивысшие достижения за всю его историю. Это и больно, и обидно.
– Так что же всё-таки значит хоккей с мячом для Матиенко?
– Очень многое, поверь. Это огромный пласт моей жизни. Наверное, самый светлый, несмотря на то что воплотить до конца все замыслы не удалось. Признаюсь, после отлучения от «Сибсканы» я два года был в шоке. Это как в большой семье – вырастишь ребенка, а потом должен отдать его «в люди», потому что не можешь прокормить. Вернее, тебе не дают этого делать. Я не подавал вида, потому что всегда считал себя сильным человеком. Хотя на самом деле было очень больно.
– Не будем ворошить прошлого – вспоминать о противоречиях президента Матиенко и главного тренера Лихачёва, из-за которых, якобы, всё и пошло наперекосяк…
– Я говорил уже много раз, готов повторить это и теперь: никаких противоречий не было – были рабочие моменты, какие-то разногласия, без которых нормальная работа немыслима. Я уважал Сергея Евгеньевича как личность и как специалиста, он, смею надеяться, тоже уважал меня – как руководителя и организатора. Мы работали, считаю, вполне плодотворно. А сколько копий было при этом сломано, – дело сугубо наше личное. Да, у меня был соблазн вмешаться в некоторые его тренерские решения – хотя бы на правах начальника, но я ни разу не позволил себе это сделать. Потому что уважал Лихачёва, как уважал и всех ребят, игравших под его началом. У нас было чёткое разделение труда: президент обеспечивал нормальное функционирование клуба, занимался финансовой стороной дела, а тренер выдавал результат. Да, мы вместе обсуждали кандидатуры хоккеистов, которых хотели приглашать в свой клуб, но в тренировочный процесс и, тем более, в ход матчей я никогда не лез.
– Известно, что не последнюю роль в успехах «Сибсканы» конца девяностых играли серьёзные деньги…
– … Которые, я прошу это особо отметить, хоккеисты зарабатывали своим тяжёлым трудом. У нас была тщательно продуманная система премиальных: вознаграждение ребят зависело от качества игры, от результата, от количества зрителей на трибунах. Не было уравниловки и абстрактного «оклада», когда игрок может получать деньги строго 1-го и 16-го, независимо от того, доставил он радость болельщикам или нет. Разумеется, я понимаю, что есть контракт, но, мне кажется, это неправильно, когда пустые трибуны не влияют на размер зарплаты.
– «Сибскана» завоевала для Иркутска две бронзы и серебро. У экс-президента клуба эти медали есть? И какая из них для тебя более ценна?
– Медали есть, лежат где-то дома. Что же касается ценности… Помнишь эпопею с уходом Сергея Лихачёва? Он тогда принял казанскую «Ракету», с которой нам предстояло играть в четвертьфинале чемпионата. Не буду вникать в подробности наших разногласий, но знаю, что многие болельщики во всех грехах пытались обвинить Матиенко. Так вот, играем мы первый матч в Иркутске, но одолеть «Ракету» не можем – 4:4. В конце матча часть болельщиков начинает скандировать: «Ли-ха-чёв! Ли-ха-чёв!». Мы прекрасно понимали, что шансов выиграть в Казани у нас практически не было. За несколько минут до финального свистка счёт был равным – 2:2, и это устраивало хозяев. Но Серёжка Домышев забил сумасшедший гол, и мы победили 3:2. Веришь ли, я даже лёд целовал тогда! Для нашей команды эта победа дорогого стоила… А вообще, памятных матчей было много. Чего стоит хотя бы финал с «Водником» в Иркутске! Наставник чемпионов, Владимир Янко, помнится, тогда сказал: «Мы такого никогда не видели, и, я думаю, больше не увидим!».

Владимир Матиенко и Владимир Янко - встреча в финале

Владимир Матиенко и Владимир Янко — встреча в финале

– У президента «Сибсканы» были свои любимчики в команде?
– Конечно, были – все хоккеисты! Говорю это вполне серьёзно: я ко всем относился как к своим сыновьям. Переживал за них – и радовался, и огорчался, и во все проблемы вникал. Мне нравилось, как играл Женька Ерахтин – скромный, рассудительный, он умел повести за собой партнёров. Я фанатично обожал Женьку Гришина – за его бесшабашность, бесстрашие, способность взламывать любую оборону. Огромное уважение вызывал Вася Донских – своей надёжностью, стабильностью, положительным эмоциональным зарядом… Я благодарен всем, с кем мне довелось работать в нашей Команде. Да, именно так – Команде с большой буквы!
Если кто-то предполагал, что Матиенко после ухода из «Сибсканы», образно выражаясь, завершит свою хоккейную карьеру, то он просто не знал Владимира Александровича. Свою безудержную энергию он направил на работу в областной федерации хоккея с мячом. Во многом благодаря его усилиям на передовые позиции в стране вышел иркутский женский хоккей, а девчата из «Рекорда» составили костяк сборной страны. Ну, а женский чемпионат мира, проходивший в Иркутске весной 2012-го, получил самую высокую оценку как специалистов, так и многочисленных болельщиков. Между прочим, идею провести в столице Восточной Сибири этот турнир подал… Кто бы вы думали? Ну, конечно же, Матиенко! То был лишь пробный шар: «перпетуум-мобиле» сумел убедить всех, что Иркутску по плечу ещё один всемирный фестиваль хоккея с мячом – уже мужского. Кто-нибудь сомневается в том, что всё будет на высшем уровне?

Михаил КЛИМОВ

Связанные страницы: Сергей Березовский, Сезон 1992/93

Печать этой страницы Печать этой страницы
6,841 views