ГОЛОС ДАЛЁКИЙ И БЛИЗКИЙ.
ВСПОМИНАЯ ЛЬВА ПЕРМИНОВА
ПЕРМИНОВ Лев Петрович
Родился 23 ноября 1922 года в Читинской области. Радиожурналист и комментатор, участник Великой Отечественной войны.В предвоенные годы работал на радио в Чите. В годы войны служил в артиллерии. Дошёл до Берлина в звании старшего лейтенанта. После победы перебрался в Иркутск. Работал в газете, затем на Иркутском областном радио. Первым из своих коллег по иркутскому радио вышел в прямой эфир с футбольным репортажем. Не имея профессионального образования, проявил себя мастером спортивного радиорепортажа.
Награждён двумя орденами Красной звезды, двумя орденами Отечественной войны, медалью «За отвагу», юбилейными медалями. Скончался 22 января 1990 года в Иркутске.
На доме, где жил Л.П. Перминов, установлена мемориальная доска. Каждое лето в Иркутске проводится любительский турнир по мини-футболу памяти Льва Перминова. В 2013 году состоялся уже 24-й по счёту турнир.
«Пионер спортивных репортажей», «король и рыцарь пера и эфира», «сибирский Синявский» – какими только цветастыми эпитетами не нарекали его многие коллеги по ремеслу уже после того, как не стало Льва Петровича. Мысленно могу представить его реакцию на столь избитые комплименты. Он, артист по натуре, улыбнулся бы снисходительно, раскланялся, снял свою знаменитую шляпу, и с присущей ему изысканностью произнёс бы: «Милостивые господа, королей и рыцарей в нашей стране победившего социализма нет, пионер – это архаизм, да и никакой я, с позволения сказать, не сибирский Синявский. Я – Перминов! Прошу любить и жаловать!». И непременно процитировал бы что-нибудь из глубоко почитаемого им Мишеля Монтеня – исключительно на языке французского философа.
«Внимание! Наш микрофон установлен на Центральном стадионе «Труд». Я веду свой репортаж...»…
Мог ли я, школьник, предполагать в далёкие шестидесятые, слушая трансляции с футбольных и хоккейных матчей, что спустя много лет познакомлюсь с автором этих моноспектаклей? Что когда-нибудь буду, несмотря на разницу в возрасте, состоять в приятельских отношениях с самим Львом Петровичем, чей завораживающий баритональный голос с хрипотцой обожала вся Иркутская область?
Он знал про каждого, выходящего на ледовую арену и зелёный газон, всё и вся. И не только из буклетов, программок или справочников. Прежде всего – из личного общения.
«Я был хорошо знаком со Львом Петровичем. С ним можно было поговорить не только о футболе, в который он, кстати, никогда не играл, но при этом прекрасно в нём разбирался, – обо всём на свете. Он блистал своей эрудицией. Моя мама, услышав по радио голос Перминова, бросала все свои домашние хлопоты, и от приёмника её уже было не оторвать», – вспоминал экс-вратарь иркутских команд мастеров кожаного мяча Валерий Колчанов.
Меня, ученика начальной школы, Лев Перминов, пусть заочно, познакомил с целой «звёздной» плеядой мастеров хоккейного «Локомотива». И я, просиживая у экрана телевизора, уже мог отличать Хандаева от Протасова, Найданова от Рыбина, Катина от Почебута, Грека от Терёхина, Комаровского от Терентьева. Именно из «ящика», озвученного Львом Петровичем, я узнал об игроках футбольной «Ангары» – Анатолии Кириллове, Николае Комарове, Борисе Топчем, Виталии Первых, Рябчикове, Шаркове, о тех же Колчанове, Гордееве, Вязовцеве...
Его зычный, прекрасно поставленный голос был легко узнаваем везде: в толпе, в ресторане, такси, поликлинике, поезде. Да что там – во всех присутственных местах! Где бы ни появлялся Лев Петрович, он всегда становился центром Вселенной. Его обаяние, умение моментально приковать к себе внимание потрясало видавших виды ораторов. Я уже не говорю про «слабую половину человечества».
Его, редко появлявшегося на экране – чаще за кадром, останавливали случайные прохожие. Помню, незнакомая девушка, невольно ставшая свидетелем его рассказа про то, как он удачно поохотился за щукой (а Петрович был страстным рыбаком!), остановила его на перекрёстке и, улыбнувшись, сказала: «А я вас знаю, вы – Перминов!». С присущей ему галантностью, он оценивающе посмотрел на «объект» сквозь стекла очков: «Вы не ошиблись, мадам. Тот самый…».
Человек-энциклопедист, он разбирался во всем: в науке, технике, искусстве, философии, политике. Ненавязчиво учил уму-разуму нас, начинающих журналистов, дискутировал с коллегами, и всегда, сознавая своё превосходство, выходил победителем. Собственно, он и был победителем. Добровольцем ушёл на фронт, служил в артиллерии, пройдя за четыре года по лихим дорогам Европы, закончил Великую Отечественную войну двадцатитрёхлетним лейтенантом в Берлине. Из множества боевых наград особо выделял медаль «За отвагу». При этом не кичился своим фронтовым прошлым, старался обходить эту тему. Он вообще к званиям и регалиям относился без пиетета. Он не был ни заслуженным работником, ни почётным гражданином, но сделал для родного Иркутска в разы больше, чем иные «отмеченные». Лев Петрович не любил воспоминаний о войне. Но однажды частый гость и автор «Советской молодёжи», придя в редакцию, завёлся сам и завёл других (что он мог делать, как говорится, на раз). «Подайте мне перо и бумагу! – тоном, не терпящим возражений, потребовал Лев Петрович. – Я вам сейчас покажу расположение советских войск при взятии рейхстага. Смотрите и запоминайте! Вот здесь находился Жуков, вот тут – Рокоссовский, а здесь – ваш покорный слуга». Так он «скромно» обозначил своё место среди легендарных полководцев в великом сражении.
Впрочем, каждый визит в «Молодёжку» буквально парализовал работу редакции. Сотрудники бросали все свои дела, дабы услышать нечто неординарное из уст Перминова. Однажды, встретив Елену Камбурову, пришедшую к нам на творческую встречу, Лев Петрович, разведя руками, вогнал в краску своей репликой знаменитую шансонье (и нас, разумеется, тоже), продекламировав: «Сударыня, я искал Вас по всем кабакам Иркутска!».
Где была правда, а где – вымысел в том, о чём он с таким азартом вещал, – никто, наверное, не знал. Для пущей важности и убедительности он брал себе в союзники, ни много ни мало, Шекспира, Гёте, Гейне, того же почитаемого им Монтеня, и сыпал цитатами на французском, английском, немецком языках, изречениями из прозы Ильфа и Петрова, стихами Владимира Высоцкого, которые почти все знал наизусть.
Никогда не забуду мастер-класса, проведённого мэтром однажды вечером на стадионе «Труд». Футбольный матч труппы театра «Ленсовет», находившегося на гастролях в Иркутске, со сборной журналистов областного центра был на грани срыва. Гости запаздывали, но достопочтенная публика не покидала трибун, терпеливо ожидая «матч века». Непредусмотренную паузу длиною в час заполнил… кто бы вы думали? Конечно, Перминов. Вооружившись микрофоном, прямо у кромки поля Лев Петрович рассказывал байки из истории футбола, легко, непринуждённо оперируя цифрами, фактами, фамилиями. А затем весь матч вёл репортаж по громкой связи не из комментаторской кабины, а прямо со скамейки запасных. С присущими только ему тонким юмором, доброй издёвкой и блестящей импровизацией.
Кормление белочек – любимый отдых
Каждый игровой эпизод не оставался без внимания Льва Петровича. «Посмотрите, что творят журналисты, сам Гарринча позавидовал бы такому финту». «Какой проход по флангу ленкомовцев! Прямо в стиле Михаила Месхи!». «Вот это мастера! Бесков с Бобровым отдыхают!». Перминов от души веселил не только зрителей, но и нас, горе-футболистов, уже, кажется, забывших об игре и переключившихся на персону Перминова, создавшего замечательную атмосферу
Как-то мы прогуливались по улице Первой Красноармейской, где я в своё время проживал, и вели беседы на вольные темы. Лев Петрович вдруг остановился и, сделав серьёзное лицо, промолвил: «Не понимаю, почему на твоём доме нет таблички «Здесь жил Николай Евтюхов»?». И мы вместе расхохотались. Спустя несколько лет, по злой иронии судьбы, мне вместе с собратьями по журналистскому цеху пришлось открывать мемориальную доску на улице Некрасова, где вместе со своей супругой, диктором областного радио Гертой Арбатской, увы, также покинувшей нашу бренную землю, Лев Петрович прожил много лет.
Я частенько навещал его, уже неизлечимо больного, прикованного к постели. За день до кончины принёс ему томик Виктора Астафьева, которого Перминов чтил и любил. А ещё «четушку». Мэтр грустно улыбнулся: «Извиняйте, но компанию вам составить не могу. Не изволите, дражайший, угостить «Беломором?». И, затянувшись папиросой, он блаженно улыбнулся.
«Внимание! Я веду свой репортаж...»…
Почти четверть века нет Льва Петровича, но его такой далёкий и близкий голос за кадром по-прежнему с нами. Потому как Перминов был и остаётся первым. Подражать ему, дублировать его невозможно. Он, наверное, – единственный, прочно занявший место на высшей ступеньке пьедестала. И потеснить его уже никому не удастся.
Николай ЕВТЮХОВ
Связанные страницы: Сезон 1961/62
